Бизнес, гуляющий сам по себе

«Объединяют беда и деньги»

Один из участников форума пошутил, рассказывая, что юридический бизнес в качестве сервисной составляющей идет за развитием остальных сфер экономики: «Пока российский бизнес в 1990-е носил малиновые пиджаки, юристы тоже носили малиновые пиджаки. Сейчас, когда рынок цивилизуется, мы цивилизуемся вместе с ним. Мы сопровождаем бизнес». И это понятно: традиция решать свои проблемы в законном порядке для российского бизнеса достаточно молода.
Закон на стороне того, кто в состоянии нанять хорошего адвоката, говорит житейская мудрость, начертанная в корпоративном девизе одной из юридических фирм.
Но что представляет собой юридический бизнес как таковой, каков его правовой статус и как чувствуют себя в российской атмосфере западные игроки, рассказали российские и иностранные участники форума.

Артур Эберг, управляющий партнер «Эберг, Степанов и партнеры» (Ростов):

— Имеет ли юридическая фирма, занимающаяся оказанием правовых услуг, особый правовой статус? Фирмы, оказывающие юридические услуги, организовываются, как правило, в форме адвокатского образования, ООО либо в формах, сочетающих признаки того и другого. Классическая форма юридической практики — партнерство. В Ростовской области партнерство существует по принципу кооператива. Партнеры работают под одной вывеской, а прибыль и расходы делят пополам.

Такую модель специалисты называют «социалистической». Еще одной особенностью бизнеса является то, что случаи привлечения стороннего топ-менеджера редки: владелец адвокатского бюро, как правило, является его же руководителем. Сложность привлечения наемных менеджеров обусловлена еще и тем, что перепроизводство юристов вузами налицо, а вот реальный выбор специалистов на рынке достаточно узок: профессионалы с опытом работы востребованы, сколько бы студентов ни выпускали юридические факультеты. Свою роль играет и специфика самого бизнеса, нуждающегося в несколько иной системе управления, чем производственные корпорации.

Артур Эберг:

— Юридические бюро — это в основном малые или средние фирмы, в основном по 10 сотрудников (максимум — 30). Причем эта цифра учитывает секретарей, IT-специалистов, курьеров, водителей. PR-менеджер, менеджер по подбору персонала — это экзотика для юридических фирм. Борьба за лучших специалистов не носит глобального характера. Конкуренция идет за клиента.

Есть и такая региональная особенность, как сложность организации федеральных и международных бюро в ЮФО: случаи вхождения «варягов» на региональный рынок единичны. В Ростовской области таких случаев нет, в Краснодарском крае, Волгограде и Ставрополе — есть. Юридический бизнес отдельных регионов округа ограничен пределами этих регионов.

Глен Колини, партнер юридической фирмы Salans (Санкт-Петербург):

— Что такое глобальная юридическая компания? Это компания, имеющая офисы в разных странах. Доход нашей компании составляет € 200 млн, в ней занято 750 юристов; в этом году мы открыли 3 офиса, на 2009 г. назначено официальное открытие еще двух.

Когда я приезжал в Россию, мой предшественник оставил мне меморандум на 3-х страницах на тему «почему нельзя создавать юридический бизнес в Санкт-Петербурге». Сейчас мы работаем в разных регионах России, в том числе есть договоренность о сотрудничестве с Краснодаром.

Есть два способа организовывать офис. Один я называю «гринфилд», он наиболее затратен — это организация офиса с нуля. Зато все финансовые потоки контролирует один владелец. Можно создать альянс с региональными партнерами. В Санкт-Петербурге мы начинали с нуля, в Краснодаре организовали альянс.

Есть также два подхода к рынку юридических услуг: либо оказание полного комплекса услуг, либо специализация в конкретной отрасли права. Salans старается охватить все отрасли коммерческого права. Для лучших юристов мы оставляем возможность стать нашим партнером. Актив юридической фирмы — это профессионалы.

Обучение специалистов, как в известной поговорке, — дело самих специалистов. Повышать квалификацию сложно, не имея систем аттестации и стандартов. Адвокатские палаты организовывают обучение специалистов, отдельные крупные фирмы выступают инициаторами семинаров, проводятся тренинги и мастер-классы.

Как пошутил один из организаторов семинара: «Ничто так не объединяет, как беда и деньги». Но «бедовым» рынок назвать сложно. Процессы интеграции и объединения тоже идут пока слабо. Но вот что уж точно не является объединяющей силой, так это география: большинство фирм ограничивают свое «правовое поле» границами своего региона. Да и правовая сфера в рамках одного федерального округа неоднородна, как неоднороден и неоднозначен сам округ. Стандартов в юридическом бизнесе нет. Точно так же, как нет и интеграции.

Юридическая карта округа

Южный федеральный — округ контрастов. От регионов, работающих в правовом поле и развивающих цивилизованные партнерские отношения, к регионам, где до сих пор «обычай сильнее закона». А в некоторых, например в Сочи, ситуация с юридической практикой и вовсе загадочна.

Артур Эберг:

— В Ростовской области 698 адвокатских образований, 33 коллегии адвокатов, 13 адвокатских бюро и 652 адвокатских кабинета. В общей сложности в сфере занято более 2,5 тыс. адвокатов. В штате Джорджия, в котором проживает равное с Ростовской областью количество населения, адвокатов в 10 раз больше.

Владимир Вакало, директор по развитию юридической фирмы «Ваш консультант» (Ростов-на-Дону):

— Рынок растет достаточно динамично. Показателен прошедший год, и объясняется это рядом причин. Прежде всего — приходом в регион столичных инвесторов, вкладывающих средства в масштабные проекты в Ростове-на-Дону, Краснодаре и Сочи. И самое главное — географическое расположение города и региона в целом обусловливает деятельность трех «китов», на которые сегодня и работает Ростовская область. Это сектор сельского хозяйства (зерно, сельхозмашиностроение) — на него приходится около 30% всего оборота. Второй сектор — портовая деятельность (грузы). Третий и очень весомый — строительство и недвижимость. Именно развитие этих областей и вызывает потребность в юридических услугах: в большинстве своем это предприятия малого и среднего бизнеса, на их нужды и работают региональные юридические фирмы, в том числе и наша, специализируясь на соответствующей отрасли права.

Олег Елкин, адвокат юридической фирмы «Мейер, Яковлев и партнеры» (Волгоград):

— Южный рынок закрыт — на нем представлены только местные игроки, за редким исключением. Наш регион отличается тем, что иностранных инвесторов здесь мало, экономика региона менее развита, в отличие от Ростова. В основном востребованы услуги юристов по налоговым спорам и спорам с недвижимостью. Тем не менее в Волгограде организовано представительство российской фирмы, имеющей офисы в разных регионах страны. Деятельность же местных игроков ограничена Волгоградской областью.

Игорь Куценок, управляющий партнер адвокатского бюро «Присяжный поверенный» (Сочи):

— На сегодняшний день две вещи в Сочи являются определяющими: предстоящая Олимпиада и степень коррумпированности местного чиновничьего аппарата, в соответствии с которой наш город занимает третье место в стране — сразу после Москвы и Санкт-Петербурга. Сейчас в Сочи разработан ряд положений по вопросам земельного права и градостроительства, возникающим только в этом регионе. Для того, чтобы вести здесь инвестиционную деятельность и чувствовать себя уверенно, необходимо не только совершенное знание законодательства, но и практический опыт правоприменения.

Сегодня чиновники, умело сочетая «олимпийские» законы с региональными подзаконными актами, часто стараются применить к рассматриваемым делам тот или иной хороший закон, паразитируя на том, что многие региональные акты не соответствуют федеральному законодательству. Оказывая юридические услуги, приходится работать в условиях постоянно меняющейся среды. Спрос на консалтинговые услуги, и на юридические в частности, сильно зависит от тенденции развития экономической, политической, социальной и технологической составляющей.

В городе Сочи работает более 300 адвокатов. К сожалению, солидных фирм, способных на адекватное разрешение поставленных перед ними задач, в Сочи мало. Притом, что называющих себя юристами людей достаточно много — сказывается политика потворствования получению некачественного юридического образования в многочисленных местных вузах, в результате которого город наводнен специалистами низкой квалификации.

В настоящее время на рынке поставщиков юридических услуг сложилась следующая ситуация: адвокатские образования обслуживают 35% рынка, юридические фирмы — 3%, частнопрактикующие юристы — 34%, юридические отделы компаний — 28%. Широкомасштабная деятельность в Сочи крупных российских и международных юридических компаний еще не началась. Ряд компаний участвует в отдельных инвестиционных проектах, однако к более активным действиям они перейдут лишь через несколько лет.

80% адвокатов заняты обслуживанием граждан. Многие юристы и юридические фирмы берутся за сложные дела и проекты в сфере строительной деятельности, земельного, корпоративного права, не имея соответствующего опыта, а значит, изначально обрекая клиента на неудачу. В последние два года на рынке области появилась устойчивая тенденция к росту количества юридических отделов при организациях.

Практическая карта Ростова

Рынок растет, но тенденций к укрупнению не показывает. Малые и средние предприятия, а также юристы-одиночки объединяются в партнерство пока еще достаточно редко. В целом же рынок непрозрачен: оценить его объем или оборот игроки не берутся. Правда, жалоба господина Колини на то, что на момент его приезда питерский офис компании «давал меньше $ 1 млн дохода», вызвала в зале оживление и улыбки. По-видимому, не принято озвучивать в профессиональной среде оценку «юридического сервиса».

Алексей Аксюк, управляющий партнер юридической компании «Аксюк и партнеры»:

— Юридический сервис включает в себя наличие хорошего офиса, адекватного секретаря, своевременно отвечающего на звонки, достаточное количество людей. Столичные компании имеют такие преимущества. Но этого бизнес от юристов уже не ожидает, он этого требует. А чего же он ожидает? Узкой специализации. Для нас приоритетным является применение налогового законодательства. В некоторых случаях мы пытаемся предвосхитить события, объяснить, что будет через 2-3 года, каких налоговых последствий ожидать. Например, часто попадаются объявления «продам фирму в Кирове». Что стоит за этими объявлениями? Пока я не слышал ни об одном судебном процессе по этому поводу, но завтра такие процессы будут. В будущем должны быть готовы к адекватным действиям.

Олег Проскурин, партнер по развитию бизнеса JBI-Эксперт:

— Среди юристов есть деление по отраслям практики, а есть деление по сферам. Как это ни парадоксально, за последние годы сотрудников у нас стало больше, а вот направлений деятельности — меньше. Выбрав в качестве одного из приоритетных направлений корпоративное право, мы столкнулись с тем, что это понятие толкуется по-разному как нашими коллегами из других фирм, так и нашими клиентами, которые пришли к нам после сотрудничества с этими «другими фирмами».

Так, например, регистрация фирмы не входит в понятие корпоративного права — это так называемые «околоюридические услуги», но многие почему-то этим занимаются. Налоговое право является отдельной отраслью, и путать его с корпоративным тоже не следует. В традиционном понимании корпоративное право — это защита прав акционеров, регулирование отношений при слияниях, поглощениях, разрешение корпоративных конфликтов и т. д.

Не меньше вопросов возникает сложность самого объекта бизнеса — законодательства.

Алла Баранникова, консультант (Ростов-на-Дону):

— Четвертая глава Гражданского кодекса РФ вступила в силу еще 1 января, однако далеко не все успели познакомиться с ней поближе. И судебная практика еще не сформировалась. Но, спасибо СМИ, мало кто не знает, что принятие четвертой главы существенно упростило борьбу с преступлениями в сфере интеллектуальной собственности, а точнее, с «левыми» дисками на уличных лотках. Но документ довольно объемный, а комментарии к нему и вовсе составляют многостраничный том. Как и любой новый и подробный закон, фактически впервые регулирующий неимущественные отношения, новые правила в сфере авторского права открывают широчайшие возможности. Как для авторов, издателей и прочих тружеников творческого цеха, так и для армии адвокатов, чиновников и сутяжников. «Авторские» процессы, особенно в регионах, пока редкость. Это проблема и для сторон, и для судей: истцам и ответчикам приходится долго искать нужные документы, судьям — проверять информацию. Адвокаты пока слабо оценили сравнительно новую область, а ведь иски не копеечные: от 10 тыс.до 5 млн рублей — одна только компенсация за незаконное использование произведения.

Работавший до Нового года «Закон об авторских и смежных правах» многих не устраивал. Конечно, противоречивый, написанный «на коленке», сырой закон вместо регулирования, зачастую вносил путаницу в сложившуюся деловую практику. В новом документе тоже не обошлось без казусов. Например, компьютерные программы приравниваются к литературному произведению (следовательно, можно дойти до «защиты» единиц и нулей или типовых алгоритмов), а дворец Растрелли – фактически к самодельной собачьей будке. Художественная ценность никак не прописана. Практика, сложившаяся годами, не учтена. Как раз сейчас в Батайском городском суде рассматривается дело, где истец ссылается на ГК, а ответчик — на здравый смысл и международную практику. Вероятно, в ближайшем будущем число исков будет расти, и мы столкнемся с американской проблемой, где сырые законы позволяли крючкотворам досудиться до полной ахинеи.

Этика юриста: честным быть выгоднее

Светлана Сидашова

О профессионализме юриста, критериях отбора советника по вопросам права и о профессиональной этике корреспондент «Р.Б.» побеседовал с одним из организаторов форума — Александром Хвощинским, руководителем консалтинговой компании LegalStudies.RU — единственной в России фирмы, в которой юристы помогают другим юристам работать более эффективно.

— Александр, сможете прокомментировать влияние мастер-классов и других подобных мероприятий на юристов?

— Качество работы юристов оценивают потребители, и это одна из ключевых тем, о которых мы говорим на наших семинарах. На самом деле — как оценить объективно качество юридических услуг, если ошибки юристов нередко проявляются лишь через несколько лет? Классный юрист — это тот, кто выполнил свою задачу и не допустил при этом профессионального брака. Когда же наши слушатели делятся с нами своими впечатлениями, чаще всего отмечают изменения в понимании самого существа своей работы: не всем, даже весьма квалифицированным в праве специалистам, легко дается смещение понимания юридической работы в сторону клиентского сервиса и отношение к собственному делу, как к бизнесу.

— Как часто вы поднимаете тему корпоративной этики юриста?

— Эта тема является одной из их главных обсуждаемых проблем. Корпоративная этика — хитрая штука в юридическом бизнесе. Многих удивляет, что основы современной профессиональной этики юристов были заложены отнюдь не из моральных и нравственных побуждений, но из коммерческих. Вопреки шуткам о еще одной «древней профессии», юридический бизнес сравнительно молод: корпоративные юридические практики начали складываться не ранее начала XIX в.

И движущей силой формирования правил поведения юристов было стремление убедительно и действенно показать сообществу потребителей юридических услуг, что их доверенные консультанты предельно внимательно относятся к соблюдению этических норм. Более того, органы профессионального самоуправления весьма строго следят за их соблюдением и жестко наказывают тех коллег, кто позволяет себе, отступая от корпоративных правил, дискредитировать тем самым всю профессию.

Из этого вытекает главный фокус: в юридическом бизнесе, построенном исключительно на доверии клиента к своему консультанту, наиболее успешными становятся честные, порядочные и ответственные юристы.

Буду откровенен: нас редко просят помочь стать «честным и порядочным». Заказчики и слушатели наших семинаров чаще просят нас подсказать, как стать богаче. Но вопросы профессиональной этики являются залогом профессионального и коммерческого успеха.

— В практике недобросовестность и нарушение этических норм юристами, к сожалению, — довольно распространенное явление. Могли бы вы дать какие-то советы или рекомендации по защите от подобных случаев?

— Убежден, что каждый вдумчивый потребитель юридических услуг — будь то клиент юридической фирмы, владелец предприятия, нанимающий на работу юриста, или гражданин, обращающийся к адвокату — может себя обезопасить от недобросовестных юристов. Необходимо чуть с большей ответственностью отнестись к выбору консультанта и внимательно понаблюдать за его работой. Ведь когда речь идет, например, о жизни и здоровье, мы стараемся избегать тех докторов, которым не доверяем.

Спросите рекомендации, поинтересуйтесь, кто является хорошим знатоком и признанным мастером в той или иной области, посмотрите, как, с кем и даже где работает специалист, понаблюдайте, насколько внимательно он вас слушает и понимает. И наконец, спросите себя — вы доверяете этому человеку?

— Существует ли Кодекс корпоративной этики в вашей компании?

— Да, хотя мы считаем себя связанными гораздо более весомым набором правил, нежели только теми, которые записаны в наших корпоративных документах.

— Как он создавался?

— Нам было проще, чем многим юристам в России. Так как наша компания является своеобразным «консультантом консультантов» (мы оказываем услуги только профессиональным юристам), то мы, во-первых, заимствовали признанные нормы профессиональной юридической этики, которой должны руководствоваться наши собственные клиенты. Во-вторых, мы активно внедряем в нашу практику сложившиеся нормы работы зарубежных коллег. Ведь, в отличие от России, где юридический бизнес и обслуживающая его инфраструктура очень молоды, в странах с развитой юридической отраслью уже несколько десятилетий работают великолепные специалисты и мощные компании, ставящие своей задачей помочь юристам осуществлять свою практику более эффективно.

Хотите пример? Обучая сотрудников юридических фирм или юридических департаментов, мы невольно становимся носителями уникальной информации о профессиональных достоинствах и недостатках отдельных юристов. Но несмотря на колоссальный дефицит квалифицированных кадров на рынке юридических услуг и постоянные запросы о помощи «за любые деньги» в поисках ценных специалистов, мы категорически отказываемся оказывать рекрутинговые, а тем более — хедхантерские услуги. В противном случае, кто же доверит нам общаться со своими юристами в следующий раз?

Кстати однажды, услышав это объяснение, руководитель одной ныне несуществующей юридической фирмы посоветовал нам открыть другое юридическое лицо для кадрового агентства. Немного подумав, мы деликатно сообщили ему о том, что едва ли сможем помочь его фирме. В чем бы то ни было.

— Этика и закон говорят об одном, но разными словами. Как, на ваш взгляд, они должны сочетаться в повседневной практике юриста?

— Очень хорошо сочетаются! Любой хороший юрист не увидит здесь конфликта. В футболисте сочетаются техника владения мячом и умение соблюдать правила игры. Так же и у юриста: и нормы этики, и нормы закона — это элементы профессионализма. Первые направлены на завоевание и удержание доверия заказчика, а вторые — на поиск оптимального решения, которое никогда не будет связано с необходимостью нарушения закона.

— Часто ли юристам приходится жертвовать нравственными ценностями ради достижения успеха в бизнесе?

— Думаю, что приходится, но не часто. Из опыта наших клиентов мне чаще всего приходится слышать о такой ситуации: успех в конкретном деле будет связан с необходимостью, действуя в рамках закона, помогать клиенту или работодателю достигать того результата, которые сам юрист в силу своих убеждений считает не самым справедливым или разумным. Но это и есть бремя этой профессии: в отличие от медицинской этики, юридическая построена не на единой ценности (здоровье и жизнь пациента), а на «правилах драки». Вызвавшись помогать одной стороне в конфликте, ты должен последовательно помогать ей до конца, даже если твоя сторона перестает тебе быть симпатичной. То, что у доктора называется «не навреди», у юриста — «не предавай и не навреди».

— Какие качества юриста, на ваш взгляд, действительно создают его репутацию?

— У отдельно взятого юриста — честность, серьезность, умение слушать, понимать и объяснять, внимание к собеседнику и готовность уделить ему время, искреннее желание помочь, ответственность, компетентность, разумность и обоснованность материальных амбиций. Кстати, этот перечень – не столько результат откровений юристов, сколько свод полученных и обобщенных ответов их клиентов на вопрос «что вам нравится или, соответственно, не нравится в вашем юристе?».

— Какие проблемы в общении с клиентами наиболее часто возникают у юристов?

— Когда все — наоборот: неумение объяснить смысл своей работы; нежелание слушать и понимать клиента, личная и профессиональная неубедительность, неудовлетворительное соотношение «цена — качество», безответственность и несерьезность. Вопреки бытующему среди юристов и даже некоторых клиентов мнению, клиенты на самом деле не любят «хитрых» юристов. Вот уж воистину — «хитрость первой степени, граничащая с глупостью».

Вы сами можете увидеть, что объединяет все эти проблемы: чаще всего юрист с клиентом так и не научились по-человечески общаться.

— Если говорить откровенно — замечаете ли вы отличия, скажем, московских юристов и ростовчан? Как региональная принадлежность может повлиять на поведенческие и профессиональные качества юриста?

— Уровень специальных знаний москвичей и ростовчан вполне сопоставим, хоть и содержательный акцент этих знаний может быть разным: юристы всегда лучше знают ответы на те вопросы, которые им чаще задают. Отсюда — исключительные знания ростовчан в областях, связанных с ведением бизнеса их клиентов в своем регионе.

Умение понимать клиента и быть в хорошем смысле похожим на него даже в поведении — залог профессионализма юриста. В связи с этим лучшие юристы Ростова чаще вынуждены подстраиваться под стиль работы и запросы лучших клиентов, откуда бы они ни были: из Ростова, Москвы или из другой страны. Поэтому, по моему наблюдению, ведущие московские юристы больше похожи на лучших ростовчан, и наоборот — грустно наблюдать одинаковые черты поведения и работы не самых лучших юристов в любом российском городе.

— Что вы скажете об особенностях мотивации сотрудников юридической фирмы? Наверняка в ней есть свои сложности, связанные именно со спецификой деятельности…

— Сложности есть. Не случайно один наш клиент признался, что управлять юристами — все равно что «пасти стадо котов», то есть фактически невозможно. Тем не менее мотивация юристов — тоже просчитываемый показатель. Наши зарубежные коллеги уже давно вычислили «кнопки» юристов. Семь ключевых факторов формируют мотивацию юриста: (1) чувство личных и профессиональных побед, (2) прозрачные критерии оценки, (3) справедливая компенсация и продвижение, (4) разнообразие и качество правовых поручений, (5) доверие к сотрудникам и инвестирование в них, (6) атмосфера в коллективе, (7) баланс личной и профессиональной жизни.

Наибольшие сложности вызывает «объективизация» оценки качества работы юриста в нередко неосязаемых юридических услугах.

— Александр, как вы думаете, всегда ли работодателю следует опасаться амбициозности сотрудников?

— Мне кажется, что амбициозность надо даже поощрять, но всегда — направлять. В этом задача более опытных, уже состоявшихся юристов. Кстати, в этом кроется причина возможных неудач молодых юридических фирм, в которых менее опытные коллеги лишены наставничества старших: точки приложения амбиций вовремя не корректируются. Например, стремление выиграть спор, предельно взвешенно подготовив судебную позицию — чем не полезная амбиция? А вот сманипулированная победа в споре с клиентом по вопросу о размере гонорара за «ценный совет» сомнительной ценности может оказаться одним из последних достижений молодого талантливого специалиста в умной юридической фирме.

— А вы сами — амбициозны?

— Да. Я даже признаюсь, какая у меня амбиция: очень хочу помочь нескольким десяткам своих клиентов стать самыми успешными юридическими фирмами России. Такие достижения помогут изменению отношения к профессии юриста в нашей стране — это моя главная цель.

— Скажите честно, а много ли юристов среди ваших друзей?

-— Среди моих друзей юристы, по-моему, составляют подавляющее большинство. И неудивительно — им всегда очень легко найти общий язык друг с другом. Вне профессиональной сферы у меня есть несколько очень близких друзей, которые не имеют к праву никакого отношения.

— Александр, можете ли вы назвать три главных правила, следование которым позволили бы считать юриста «этичным профессионалом»?

— Как бы мне ни хотелось — боюсь, что не получится. Зато можно попробовать сформулировать одно главное: поступать всегда так, чтобы вам доверяли.

Александр Хвощинский

С отличием окончил юридический факультет МГУ, магистр права (LL.M. «Европейское предпринимательское право») Католического университета города Нейменген (Нидерланды). С 1993 г. ведет юридическую практику, с 2001 г. выступает в качестве внештатного советника по вопросам права и развития бизнеса в российских и международных юридических фирмах. Преподаватель МГУ, автор и организатор многочисленных исследований по вопросам правового регулирования юридической сферы. Автор и ведущий профильных семинаров. Осуществляет организационный и стратегический консалтинг для российских и зарубежных юридических фирм. Ответственный секретарь Ассоциации юристов России.

Текст: Наталья Кондратенко